Особенности государственной службы воевод в уездах

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ СТРОЙ РОССИИ 17 ВЕКА. Царская власть и крепостное право по Уложению 1649

Особенности государственной службы воевод в уездах

МЕСТНОЕ УПРАВЛЕНИЕ. Городовые воеводы. Воеводско-приказное управление

В XVII в. основной административной единицей был уезд (VI, 5; X, 142, 145 и др.), делившийся на станы и волости (VI, 5; VIII, 1; XXI, 97).

После событий интервенции и Крестьянской войны начала XVII в. наряду с губными и земскими учреждениями, введенными во второй половине XVI в., повсеместно в уездах было учреждено воеводско-приказное управление. Введение воевод означало дальнейшее развитие централизации управления, поскольку воеводы непосредственно и в большей мере, чем губные и земские учреждения, подчинялись центральным органам управления (прежде всего приказам) Воеводско-приказное управление явилось и дальнейшим шагом на пути бюрократизации государственного аппарата, ибо влияние бюрократических элементов в этой системе было значительным. Воеводы из числа бояр, дворян и детей боярских назначались Разрядным приказом и утверждались царем и Боярской думой. Это влекло усиление власти дворян на местах.

В большие города назначалось несколько воевод: один — главный, остальные — товарищи; в небольших городах был один воевода. Практические функции воевод определялись наказами, поступающими из приказов

С Уложением 1649 г. связана кодификация основных прав и обязанностей воевод по управлению уездом. Воевода выступает прежде всего как страж государственного порядка и неприкосновенности самодержавия. Люди разных чинов, начиная с воевод и приказных, были обязаны извещать вышестоящие власти о «скопе и заговоре» против самодержца (II, 18). Недоносительство в таких случаях каралось смертью «безо всякия пощады» (II, 19).

Самовольное выступление «скопом и заговором» кого бы то ни было не только против царя и думных чинов, но и против воевод в полках и городах было категорически запрещено законом (II, 20). В качестве санкции за такие действия также определялась смертная казнь «безо всякия пощады» (II, 21). В этом смысле никаких различий между царем и воеводами не устанавливалось. Однако в случаях ложных донесений воевод о «скопе и заговоре» им назначалось «жестокое наказание, что государь укажет» (И, 22). Во всех таких установлениях слышны отголоски событий начала XVII в., но еще в большей степени восстаний 1648 г.

Воеводы стояли во главе военных сил уезда и по царским грамотам были обязаны собрать и выслать дворянское ополчение в указанные срок и.место «безо всякого мотчания» (VII, 2). На воевод порубежных городов налагались дополнительные обязанности— выдача проезжих грамот тем, кто собирался ехать за рубеж, и контроль за наличием этих грамот у выезжающих в соседние государства (VI, 1, 2).

Задержка выдачи проезяшх грамот, причинявшая заинтересованным лицам «простой и убытки», угрожала воеводам государевой опалой и возмещением убытка потерпевшему в двойном размере (VI, 2).

Предметом особой заботы воевод были крестьяне порубежных уездов. При получении «изветных челобитных» от помещиков и вотчинников о наличии «дурна» или «измены» у их крестьян воеводы были обязаны сыскивать «всякими сыски накрепко» и писать к государю, а тех, на кого будет извет, держать в тюрьме до государева указа (VI, 6).

Следующая функция городовых воевод, как она рисуется по Уложению, имела полицейский характер. Если первую функцию можно определить как обеспечение государственной безопасности извне, то. вторая состояла в надзоре за внутренней безопасностью и порядком. В данной области обязанности воевод в значительной мере совпадали и переплетались с обязанностями губных старост, В компетенцию последних входили «убийственные и татипые дела». В тех уездах, где губных старост не было, Этй дела возлагались на воевод (XXI, 1, 3). О покраденных животах население должно было подавать письменные явки воеводам и губным старостам (XXI, 51). Если в городах появятся люди, у которых «уши резаны», а писем у них об освобождении из тюрем нет, то их надлежало приводить к воеводам, приказным людям и губным старостам. Воеводы и приказные люди должны таких людей допросить и донести о них в Москву на имя государя, а до получения указа держать их в тюрьме (XXI, 19). Судебно-административные функции воевод по гражданским делам были сопряжены с контролем за соблюдением законов и исполнением судебных решений. Наряду с губными старостами и приказными людьми воеводы вершили в подведомственных им городах и уездах суд по гражданским делам (X, 130). При невозможности решить дело на месте и. отсылке его в приказ судья- воевода обязан послать одновременно поручные записи по истце и ответчике о явке их в Москву (X, 131). Сколько-нибудь определенных границ судебной компетенции воевод в Уложении не дано. Можно заключить, однако, что юрисдикция воевод различалась в зависимости от того, были при них дьяки или нет .(XIII, 3).

Помимо собственных судебных обязанностей воеводы по грамотам из приказов производили обыски и сыски по судным делам, которые вершатся в приказах, «и не мешкая отписывать о них» (X, 22). На воевод же возлагался контроль за исполнением судебных решений, как принятых на местах, так и в центре. Если ответчики «учнут. чинитися сильны» и не дадут порук по себе во исполнение приговора и к сроку в Москву не явятся, воеводы обязаны отписать об этом в Москву и по получении грамоты из приказа посылать за ослушниками стрельцов и пушкарей и под охраной отправлять их в Москву (X, 119). В этой связи воеводы вели большую переписку с разными приказами (XVIII, 64).

Одна из наиболее важных функций воевод состояла в контроле за соблюдением крепостного режима. Они были обязаны установить вольное состояние людей, изъявивших желание записаться в крестьяне или бобыли к местным помещикам и вотчинникам. По установлении факта, что приведенные с этой целыо в съезжую избу не беглые крестьяне и пе холопы п ни за кем не записаны, воеводы оформляли их запись в крестьяне и бобыли к тем, кто их приводил (XI, 20). То же и в отношении кабальных холопов. На воевод, помимо оформления новых кабал, возлагалась обязанность переоформлять служилые кабалы, написанные с нарушением требований закона (XX, 48). При этом служилые кабалы должны быть «за руками» воевод и с печатями. Везграмотпым воеводам запрещалось оформление служилых кабал. Дело в таком случае передавалось в другие города, где имелись грамотные воеводы и приказные люди (XX, 72). Кабальные записные книги воеводы ежегодно отсылали в Москву, опять-таки оформив их своими подписями, а не только печатями (XX, 73). Отсутствие записи какой-либо кабалы в книгах влекло для воеводы и приказных людей взыскание «что’ государь укажет)) (XX, 28). Вели воеводы и следствие по челобитным тех, па кого служилые и заемные кабалы были оформлены против их воли путем насилия или обмана. Наказание виновных в таких случаях также лежало на воеводах (X, 251). Наконец, воеводы собирали деньги с небольших откупов (перевозы, рыбные ловли) и пошлины за откупа и высылали их в Печатный приказ (XVIII, 30).

За исполнение своих обязанностей воеводы получали денежное жалованье помимо вотчин и поместий, которые были у них, как у всех служилых людей. Брать поборы с населения запрещалось. В действительности воеводы широко прибегали к вымогательствам и не брезговали посулами. Многие восстания 1648 г. в городах Северо-Востока и Юга страны были вызваны как раз произволом воевод. Поэтому в законодательстве были предприняты попытки устранить возможность такого рода явлений. Уложение 1649 г. запретило воеводам вступать в какие-либо обязательственные отношения с местным населением (XX, 58). Кроме того, общий закон гласил, что если воеводы, дьяки и другие приказные люди «учнут городским и уездным всяких чинов лходем чинити продажи и убытки», то по челобитью потерпевшей стороны назначался сыск и в случае подтверждения факта вымогательства с виновного должно быть взыскано взятое, да кроме того пеня в пользу государя, размер которой определялся «смотря по делу» (X, 150). Другой пункт Уложения предписывал дела о вымогательстве воевод по челобитьям населения рассматривать «безсрочно» и без отсрочек, за исключением жалоб на воевод Астрахани, Сибири, Терка, полковых воевод и лиц, имеющих дипломатические и иные важпые поручения. Рассмотрение дел в отношении этих лиц откладывалось до тех пор, когда их «служба минется». Это установление имело общую силу для всех городовых воевод независимо от их чина — бояре, окольничие ит. д. (X, 149).

На воевод при исполнении ими судебных обязанностей, как и на всякого судыо, распространялся закон, заимствованный из Судебника 1550 г., об ответственности, когда судья «по посулом или по дружбе, или по недружбе правого обвинит, а виноватого оправит, а сыщется про то допряма. ». В таком случае с судьи брался «истцов иск втрое» в пользу истца, «да и пошлины и пересуд и правой десяток взяти на государя». К этому, в отличие от Судебника 1550 г., добавлялось, что думные чины лишались чести, а недумных ожидала торговая казнь и лишение судейского дела (X, 5, 6). Несли воеводы ответственность (взыскание с них пошлин в пользу истцов) и в случаях преднамеренной (по посулам и дружбе) или непреднамеренной задержки о оформлением поручных записей на тяжущиеся стороны при передаче дела в приказ (X, 130; XVIII, 44).

Читайте также  Индустриализация в ссср

Уложепие предусматривало для воевод торговую казнь и взыскание в пользу истца за досрочный выпуск из тюрьмы татей и разбойников и использование их в качестве холопов или крестьян у себя или передачу их с этой целью другим лицам. В равной мере запрещалось оформление холопства на лиц, выпущенных из тюрьмы за неимением улик или Ъо истечении срока заключения (XXI, 104).

Как видим, законодатель прилагал усилия, используя закон и устрашение, чтобы упорядочить функционирование местной администрации в интересах феодального государства. Однако в действительности лихоимство воевод и нарушение ими закон- пости и после Уложения имели широкое распространение.

Особенности государственной службы воевод в уездах

В XVII в. местное управление сочетало выборные губные и земские учреждения, созданные еще при Иване Грозном, с воеводской властью, сфера компетенции которой значительно расширилась. Система местных выборных и правительственных учреждений в городах и уездах может быть представлена в виде следующей схемы:

Воеводы

Изначально термин воевода был связан с военной службе, но позже воеводами стали называть должностных лиц, назначаемых для управления определенными территориями. Назначение воевод началась в XVI в., однако в тот период их ставили только в пограничных городах. В дальнейшем эта практика начала применяться гораздо шире, и уже в 1625 г. в 146 городах и уездах числилось воеводское управление. Воеводы подчинялись Боярской думе и приказу, который ведал данной территорией. Воевод назначали на два-три года и снабжали подробным наказом, как должно «промышлять государевым делом». В больших городах было несколько воевод, один и которых считался главным, или же вместе с воеводой назначался товарищ воеводы. В компетенцию воевод входил широкий круг военных, административно-полицейских и судебных обязанностей. Воевода осуществлял набор служилых людей, полицейский надзор за городом, контролировал сбор податей, сыск по политическим делам, проходившим по категории «слова и дела государевых». При воеводе была канцелярия — съезжая изба, которой управлял дьяк со штатом подьячих. В подчинении у воеводы состоял ряд должностных лиц: осадный голова, ведавший городской крепостью, засечные (в пограничных уездах), острожные, стрелецкие, пушкарские, казачьи, объезжие, ямские головы.

В отличие от князей-наместников и волостетелей начала XVI в., воеводы должны были получать жалование, а не собирать в свою пользу доходы с подвластной им территорий. По крайней мере так было официально, но выражения корм и кормление не исчезли из повседневного обихода. Служилые люди били челом государю, чтобы их отпустили на воеводство «покормиться». С. М. Соловьев красочно описывал отъезд счастливчика, получившего такое назначение: Рад дворянин собираться в город на воеводство- и честь большая и корм сытный. Радуется жена: ей тоже будут приносы; радуются дети и племянники: после батюшки и матушки, дядюшки и тетушки земский староста на праздниках зайдет и к ним с поклоном; радуется вся дворня — ключники, подклетные: будут сыты; прыгают малые ребята: и их не забудут; пуще прежнего от радости несет вздорные речи юродивый (блаженный),живущий во дворе: ему также будут подачи. Все поднимается, едет на верную добычу.»

С. В. Иванов Приезд воеводы

Надо полагать, совсем иные чувства обуревали жителей города и уезда, в который приезжал воевода. Недаром сложилась поговорка: «Наказал Бог народ — прислал воевод». На воеводу, назначенного в города Европейской России, еще можно было найти управу. Что касается воевод на окраинах, то они были полновластными хозяевами своих территорий. Например, до Якутска назначенный в Москве воевода добирался три года, и в этих условиях контроль за его действиями был практически невозможен. Часто должностные лица не могли поделить богатой пушной казны, ссорились и слали друг на друга доносы. Якутский воевода Петр Головин держал в семи тюрьмах более ста служилых и промышленных людей, в их числе товарища воеводы и дьяка. О самоуправстве мангазейского воеводы Григория Кокорева его товарищ Андрей Палицын доносил: «Приедут самоеды с ясаком, воевода и жена его посылают к ним с заповедными товарами, с вином, несчастные дикари пропиваются донага, ясак, который они привезли, соболи и бобры, переходя к воеводе, а самоеды должны платить ясак кожами оленьими, иные с себя и с жен своих снимают платье из оленьих кож и отдают за ясак, потому что все перепились и переграблены. Который торговый или промышленный человек не придет к воеводе, к жене его и к сыну с большим приносом, такого воевода кидает в тюрьму, да не только его самого, но и собак его посадит в тюрьму, да берет потом выкуп и с самого, и с собак». Собственно говоря, в XVII в. едва ли не каждый сибирский воевода заканчивал свою службу тем, что попадал под «сыск о воровстве» вместе со всеми соучастниками. Но это не мешало вновь назначенным воеводам аккуратно повторять судьбу своих предшественников.

Губные и земские учреждения

В XVII в. выборные губные и земские учреждения, созданные еще при Иване Грозном, постепенно превращались в исполнительные органы при воеводе. Губных старост выбирали люди всех сословий на местном съезде из дворян или детей боярских. В уездах служили двое или более губных старост, имевшие штат помощников в губной избе. Губные старосты ведали уголовные дела: разбой, татьбу, душегубство, поджоги и т.п. Введение воеводского управления изменило круг обязанностей земских старост, которых избирали посадские и уездные люди (лично свободные черносошные крестьяне). Вместе с головным земским старостой в земской избе заседали «советные люди». Изменились задачи земского управления, если раньше оно занималось судебными делами, то теперь за земскими старостами остался в основном сбор средств на содержание воеводской администрации.

Воеводское управление в Сибири (XVII в.)

После похода Ермака началось постепенное освоение и укрепление главного пути из России в Сибирь силами правительства путем постройки острогов в наиболее важных пунктах.

Вхождение сибирских земель в состав Русского государства имело важное значение для его экономического и политического развития, укрепления и расширения. За открывателями новых земель в Сибирь следовало переселенческое движение крестьян и посадских людей из центральных районов России. Совместная жизнь русского и местного населения оказывала благотворное влияние на развитие народов Сибири и предопределила важные сдвиги в экономике края.

В 1586 году был построен город на Туре — Тюмень.

Тюмень. Гравюра Николааса Витсена.

В ближайшем соседстве с Кашлыком, в самом центре Сибирского ханства в 1587 году основан Тобольск. Он стал главным административным центром Сибири.

Тобольск. Гравюра Николааса Витсена.

Затем в 1594 году был выстроен город Тара.

Тара. Гравюра Николааса Витсена.

С основанием в 1593 году города Березова в распоряжении Русского государства оказалось все нижнее течение Оби,

Березов. Гравюра Николааса Витсена.

а с постройкой в 1594 году Сургута, в 1598 году — Нарыма и в 1604 году города Томска началось движение вверх по Оби.

Нарым. Гравюра Николааса Витсена.

Главной силой, на которую опиралось государство в Азиатской России со времени прихода Ермака в Сибирь и до начала XVIII столетия, являлись казаки.

Казак. 1552 год. Художник — О.Ю. Брандуков.

Городовые казаки — тюменские, березовские, пелымские, томские, красноярские, якутские и другие, составляя гарнизоны острожков и городков, отбывали всевозможные службы, но главная их обязанность заключалась в «проведывании новых землиц и подведении под Государеву руку».

Благодаря этим проведываниям и подведениям, казаки за короткий промежуток — каких-нибудь 35 —40 лет — успели пройти всю северную Сибирь от первоначально занятого Ермаком кучумовского царства до восточных берегов Азии. Сначала они обладели Енисеем (в 1619 году возникает город Енисейск, несколько позднее — Красноярск),

Енисейск. Гравюра Николааса Витсена.

потом утвердилйсь в Забайкалье, оттуда вышли на Лену (был построен Ленский острог, позже Якутск, ставший центром управления Восточной Сибирью), проникли на Амур. Наконец, через сто с небольшим лет от ермаковского похода российская власть была утверждена ими на Камчатке — крайнем восточном пункте. Они положили начало и освоению Россией тихоокеанского побережья.

Читайте также  Н. м. карамзин о правлении ивана грозного

Казаки и появившиеся вскоре московские ратные люди явились родоначальниками всех сибирских казачьих войск от берегов Тобола до Уссури и Камчатки.

Русский пищальник (худ. О. Брандуков).

Их новые станицы и хутора в считанные годы обрастали пашнями и покосами, огородами, пасеками и садами. На видных местах поднимались к небу храмы, народные дома, школы, лавки и магазины. Табуны коней, стада коров, отары овец и коз паслись на широких пастбищах. Прокладывались к городам и станицам дороги, и в урочное время тянулись по ним тяжелые возы с зерном, мукой, мясом, рыбой, медом.

Новые сибирские крепости, города, станицы и поселки казакам, стрельцам, крестьянам и посадским людям на всем протяжении XVII, а затем XVIII столетий приходилось стойко оборонять от набегов кочевников. Для охранения края русское правительство основывает здесь оседлые поселения, впоследствии образовавшие кордоны или линии, которые должны были препятствовать вторжениям на осваиваемую территорию.

Последний кучумовский разгром 1598 года. Разгром войск сибирского Хана Кучума на реке Ирмени, впадающей в Объ.

Так как вдоль них поселены были впоследствии казаки, то они также назывались казачьими линиями. Время их возникновения нужно отнести к XVII веку, когда был устроен ряд укреплений по Исети и Тоболу (остроги Исецкий, Китайский, такое же значение имел Далматов монастырь). Усиленное продвижение в течение XVII века России на юг потребовало устройства новых, сменявших друг друга линий. Из них первой по времени была Иртышская (920 верст), обеспечивавшая владение Иртышом до Усть-Каменогорска. В 30-х годах XVIII века она была удлинена до Кургана. В середине XVIII века ее заменила дальше к югу Пресногорьковская линия. В 1810 году устроена Ново-Илецкая линия, еще далее к югу: от Орска на Троицк. Из линий, располагавшихся далее к востоку, особое значение имели большая линия Колывано-Воскресенская (1759 г.) и новая Колывано-Кузнецкая линия (1764 г.). Начинаясь от Усть-Каменогорска, она шла к Белорецкой защите и далее к Бийскому острогу, заканчиваясь у Кузнецкого. Всего на сибирской линии (2300 верст) находилось 19 крепостей и 100 разных укреплений, обнесенных земляным валом со рвом, палисадом, рогатками и надолбами. Таким образом, эти линии огибали Алтайские горы и защищали заводы и промыслы Колыванско-Воскресенского округа. Позднее они еще более продвинулись на юг и, с устройствам по реке Бухтарме казаков и редута, образовали дополнительную линию — Бухтарминскую (1780 г.).

Казаки при постройке линейных крепостей — оборонительных сооружений по Иртышу, возводимых в первой половине XVII в.

С присоединением в XIX веке Семиречья военное значение этих линий было утрачено.

Линии передовых укреплений далее на восток продолжали остроги и казачьи форпосты, позднее были созданы линии в Восточной Сибири — Амурская и Уссурийская, устроенные здесь в XIX веке, вместе с образованием Амурского и Уссурийского казачьих войск. Их крайним ответвлением можно считать посты Муравьевский, Дуэ, Кусунай и Мануэ, основанные во второй половине XIX века на Сахалине.

Сибирские линии, прикрывшие южные границы, сыграли значительную роль в заселении и освоении Сибири. Во второй половине XIX века сюда активно переселялись крестьяне, осваивавшие новые земли. Из крепостей и редутов Сибирской линии со временем выросли села и города. Строительство укреплений и русских поселений на границе со степью способствовало развитию экономических связей между русским и местным населением.

Сибирский приказ ведал ратными силами и охраной государственных границ в подведомственных областях, назначал воевод и таможенных голов, выдавая им особые наказы, ведал обороной Сибири и снабжением служилого населения (от вооружения и боеприпасов до продовольствия), судом всего русского и ясачного населения, осуществлял прием и хранение сибирской пушнины, руководил казенной торговлей с Китаем и реализацией сибирской пушнины в Европе.

Воевода (худ. О. Брандуков)

Должность судьи Сибирского приказа занимали виднейшие представители московской бюрократии Н. И. Одоевский (1643 — 1646 гг.), А. Н. Трубецкой (1646 — 1662 гг.), Окольничий Р. М. Стрешнев (1663 — 1680 гг.), боярин и князь И. Б. Репнин (1680 — 1697 гг.), думный дьяк А. А. Виниус (1697 — 1703 гг.). В 1704 — 1705 годах обязанности судьи Сибирского приказа выполнял Ф. Ю. Ромодановский, а с 1706 года — князь М. П. Гагарин, с образованием Сибирской губернии ставший первым ее губернатором.

Как уже отмечалось выше, главенствующим над всеми уездами Сибири с конца XVI века был город Тобольск.

Тобольск. Гравюра Николааса Витсена.

За тобольским воеводой (Чин воевода в старой Руси означал три должности: начальника войска, высшего местного администратора и одного из подчиненных органов местного управления; первое значение принадлежит древнейшей истории и доживает до XVII века; второе появляется в XV столетии, заменяя прежнего наместника, и существует на протяжении всего XVII столетия, и, наконец, третье возникает только при Петре Великом) оставалось общее руководство всеми вооруженными силами Сибири, продовольственным снабжением «непашенных» городов, обеспечение сибирской окраины боеприпасами и вооружением, старшинство в решении вопросов внешнеполитических и торговых сношений с соседними государствами. Руководящее положение Тобольска в Сибири объясняется также тем, что первыми (главными) воеводами туда обычно назначали родовитых представителей боярства, близких к царскому двору.

Предметами воеводского управления являлись:
1) дела военные: набор войска, раздача жалованья, разверстка службы и т. д.;
2) дела дипломатические;
3) финансовые и хозяйственные дела, ограничивающиеся, однако, только надзором, «смотрением»;
4) заботы о доставлении народу благосостояния и безопасности (например, поимка воров, разбойников и беглых)
5) дела судебные.

Петр Великий уничтожил воеводское управление, заменив воевод губернаторами (1708 г.). Но позднее, после разделения губерний на провинции (1719 г.), Петр восстановил воевод в качестве правителей провинций и, следовательно, помощников губернаторов, а при преемниках Петра Великого воеводы назначались и в отдельные города — городовые и пригородные воеводы. После учреждения губерний Екатериной Великой (1775 г.) воеводы и их канцелярии были упразднены.

Наиболее яркими тобольскими администраторами были Ю. Я. Сулешев (1623 — 1625) и П. И. Годунов (1667 — 1670). Первый ввел зачет земельных участков служилых людей за их хлебное жалование, унифицировал денежные вклады служилых людей и т. д., второй начал строительство оборонительных линий и реорганизовал войско, введя полки драгунского строя и поселения бело-местных (наделенных землей) казаков.

Сибирский казак.

В выполнении своих функций по управлению уездом (в XVII веке их было 20) воевода опирался прежде всего на воинский гарнизон. Служилые люди выполняли обязанности приказчиков острогов и пашенных слобод, собирали ясак, транспортировали и охраняли казенные грузы, конвоировали ссыльных людей, обороняли уезд от «немирных» соседей Сибири. Заместителями воеводы по управлению воинским гарнизоном были стрелецкие, казачьи и татарские головы, а также «ротмистры» (последние командовали «немцами и литвой» —находящимися на русской службе иностранцами).

Источник: Фабрика Ю. А. Сибирский щит (становление сибирского воинства и военные деятели Сибири). Новосибирск. — Государственное предприятие «Новосибирский полиграфический комбинат». 2001 — 252 с.

ПРИКАЗНО-ВОЕВОДСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ.

Вследствие бурных событий XVII в., встала потребность сочетания непосредственного управления из Москвы с самоуправлением на местах.

Воеводы обычно назначались Разрядным приказо, утверждались царём по согласованию с Думой сроком на 1-2 года, причём часто из числа тех лиц, назначения которых требовало местное управление, они подчинялись тому приказу, в ведении которого находились город с уездом; за свою службу воевода получал поместье и денежные оклады. В больших городах было по нескольку воевод. Для управления финансово-хозяйственной деятельностью назначались дьяки и подьячие. Все эти лица составляли приказную или съезжую избу, иногда разделявшуюся на особые отделы или службы по соответствующим отраслям местного управления.

Круг полномочий воеводы определялся наказами, которые он получал из Разряда, назначившего воеводу на эту должность. В соответствии с этим наказом воевода руководил городским хоз-вом, обороной, охраной безопасности и благочиния, осуществлял полицейско-надзорные полномочия и местное правосудие, а также охранял феодальную собственность, боролся с укрывательством беглых, набирал на службу служилых людей, осуществлял финансовый контроль за деятельностью сборщиков налогов и др. В тех местах, где ещё сохранялась и не было реформировано земское и городское самоуправление, воевода осуществлял надзор за деятельностью губных и земских старост, в их ведении, по-прежнему, находились и тюрьмы, и тюремные служители, палачи, выборные от населения сотские и десятские. Обязанности чётко не регламентировались, что создавало основу для произвола.

Читайте также  Смерть царевича ивана

Приказная система распространялась и на места. Именно в 20 — 30-е годы XVII в. формируется тип местных приказных учреждений, получивших название воеводских изб (при­казных, съезжих). Личный состав съезжих изб разделялся на временную и постоянную части. Первая была представлена воеводами, дьяками, иногда подьячими с приписью, присылавшимися в город на 2-3 года. Вторая состояла из местных подьячих, постоянно работавших в приказных избах. Подьячие с приписью назначались обычно из подьяческого состава того приказа, в ведении которого находился данный город. В большинстве приказных изб не было ни дьяков, ни подьячих с приписью, а лишь местные подьячие. В это время подьяческие кадры съезжих изб центральных и северных городов формировались путем выбора и найма. В результате подьячие находились в определенной зависимости от выборщиков и нанимателей, иногда в большей степени, чем от воеводы.

В первой половине XVII в. сложилась система дворцовых местных учреждений, из которых к учреждениям воеводского управления приближаются по типу местные дворцовые приказы Новгорода и Пскова с дьяками во главе. Местные госу­дарственные и дворцовые учреждения функционировали одновременно и в тесной связи с рядом существовавших в городах учреждений другого типа — таможнями, кабацкими дворами, губными и земскими избами. Выборное начало и бесплатная работа стоявших во главе их голов, целовальников, старост, земский наем как форма оплаты для писчих дьяков ставили эти учреждения в известной степени в независимое положение от воеводы.

Губные и земские учреждения получили распространение главным образом в городах европейской части России. Но губное управление переживало в XVII в. кризис. Воеводы нередко использовали губные избы как дополнительный административный аппарат. В губных избах чаще всего работал один дьячок.

С середины XVII в. с расширением и укреплением государственных границ резко возрастает количество приказных изб. Реорганизация вооруженных сил привела к созданию военных округов-разрядов, территориально значительно превышавших рамки старых уездов. В области управления это выразилась в образовании в центрах округов — разрядов промежуточного звена управления. Учреждения, сформи­ровавшиеся на базе старых приказных изб, получили расширенные военно-административные функции. Их стали именовать разрядными избами. В 90-е годы ряд подобных учреждений стали называть приказными палатами.

В самом низшем звене управления сохранялось выборное начало. Земские старосты избирались черносошными крестьянами и посадскими людьми на сходах в городах, волостях, погостах. Они ведали раскладкой податей, осуществляли некоторые полицейские функции, следили за соблюдением таможенных сборов, за порядком. Делопро­изводство велось в земской избе, тоже подчиненной воеводе. В полицейском отношении земские органы управления были подчинены воеводам.

Результаты перехода к приказно-воеводскому управлению оказались неоднозначными. Негативной чертой реформы стала резкая бюрократиза­ция управления, в том числе и местного. Положительной чертой введения приказно-воеводского управления было то, что оно не привело к уничтожению самоуправления вообще, так как земские и губные учреждения в некоторых областях продолжали суще­ствовать и функционировать и при воеводах.

Таким образом, к концу XVII в. Государственный аппарат в России в целом способствовал укреплению самодержавной власти монарха.

Государственная и муниципальная служба

Становление и развитие государственного управления и государственной службы в Киевской Руси и Московском государстве

Государственная служба России начала складываться по мере становления самой государственности. В Киевской Руси закладывались основы государственного управления и государственной службы, которые первоначально были нераздельны с военной организацией и строились на принципах вассалитета. Вассальные отношения были отношениями двух юридически значимых сторон, каждая из которых связана взаимными правами и обязанностями. Великий князь в решении вопросов государственного управления опирался на дружину, вся территория находилась под контролем дружинной администрации. В XI-XII вв. многие дружинники становились слугами при дворе и княжеском хозяйстве (тиуны), а также сборщиками налогов (вирники), писцами. Таким образом, древние истоки слов «служба», «служилые люди» — собирательное название лиц, находящихся в услужении у своего князя. В XII-XIII вв. произошел переход от «военной демократии» к княжеской, дворцово-вотчинной системе управления. В состав княжеской и вотчинной администрации («княжеский двор») входили военные, административные, финансовые, судебные, хозяйственные и другие служивые должностные лица (воеводы, наместники, посадники и др.). Высшие, наиболее значимые должности занимали бояре, остальные должности — дворяне (люди княжеского двора).

Подлинное выделение управленческой деятельности в важную самостоятельную профессиональную сферу произошло в XV-XVII вв. со становлением централизованного русского государства и формированием самодержавия. Общественная система в период Московского государства была создана уже не на принципах вассалитета, а на принципах подданства.

С образованием в XIV в. единого русского государства с сильной монархической властью государственная служба в России рассматривалась не иначе, как «государева служба». Великий князь, а позднее царь или «государь всея Руси» считался наместником Бога на земле. Русские монархи опирались на базисное положение библейского Нового завета, что «нет власти не от Бога», и «противящийся власти противится Богу». Отсюда любое несогласие с царем квалифицировалось как нарушение указаний самого Бога. Поэтому полное подчинение государю являлось нормой поведения государственных служащих, и государственная служба обоснованно называлась «государевой службой», поскольку чиновники государственных органов служили прежде всего государю. В XVI-XVII вв. государственных служащих называли «государственными служилыми людьми».

Превращение службы в повинность, отбываемую в пользу государя и государства, предполагало полное подчинение «служилых людей» государю. Уже в княжение Ивана III (1462-1505 гг.) служитель даже высокого ранга в обращении к великому князю называл себя его «холопом» и подписывался унизительным именем. Формирование государственного аппарата осуществлялось по принципу местничества, основанному на критериях знатности происхождения. Принцип местничества создавал условия для превращения боярства в замкнутую корпорацию, ставящую сословные интересы выше государственных, это снижало уровень профессионализма управления.

Основой новой государственности стала система наместных отношений, когда категория служивых людей (дворян) получала за свою службу, как военную, так и гражданскую, земельный надел на прокорм. Надел давался на срок службы. К XV в. происходит сокращение феодальных привилегий и иммунитетов. Складывается иерархия придворных чинов, даваемых за службу: окольничий, дворецкий, казначей, чины думных дворян, думных дьяков. Развивается система приказов как центральных органов с жестким подчинением по вертикали и строгим руководством инструкциям и предположениям по горизонтали. На местах при воеводах также создаются специальные аппараты управления.

Окончательный переход к приказной системе государственного управления связан с административной реформой Ивана IV, которая приходится на вторую половину XVI в. Ее результатом стало создание почти 20 функциональных и территориальных приказов. Порядок несения, например, воинской службы всеми землевладельцами (как боярами, так и дворянами) определялся «Уложением о службе», принятым в 1555-1556 гг. На протяжении XVI -XVII вв. существовало около 100 таких приказов. Однако все они действовали разновременно. Постоянно функционировали обычно лишь 40-60 приказов, остальные возникали и прекращали свою деятельность по мере надобности.

Работа и поведение приказных служащих должны были соответствовать требованиям присяги, приносимой ими при вступлении на должность. В первой ее части принимаемый давал обещание на верность царствующему дому, во второй — обязывался не нарушать конкретных требований, предъявляемых к данной должности: сохранять секреты, беречь имущество и казну, не подделывать документов, не брать взяток («посулов и поминков ни у кого ни от чего не иметь»), быть внимательным к людям («челобитчиков не волочить») и т.д.

Все приказные люди, вне зависимости от их происхождения, были включены в структуру служилого сословия российского общества, пользовались соответствующими правами и привилегиями. Вместе с тем для них сохранялось двойственное понимание их службы. С одной стороны, по общей присяге они были обязаны нести службу царю, в основном военную, с другой — специальными приписями их служба определялась как работа в государственных органах и учреждениях.

Таким образом, обязанности приказных служащих разделились к середине XVII в. на «государеву службу», которая представлялась почетной и проходила в полках и посольствах, и «приказную работу», т.е. текущую деятельность в приказах и приказных избах. Она рассматривалась как непочетная, с оттенком подневольности. Именно вокруг приказной работы и складывалась гражданская служба как отрасль государственной службы.

Ольга Уварова/ автор статьи

Приветствую! Я являюсь руководителем данного проекта и занимаюсь его наполнением. Здесь я стараюсь собирать и публиковать максимально полный и интересный контент на темы связанные с историей и биографией исторических личностей. Уверена вы найдете для себя немало полезной информации. С уважением, Ольга Уварова.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Sogetsu-Mf.ru
Добавить комментарий

;-) :| :x :twisted: :smile: :shock: :sad: :roll: :razz: :oops: :o :mrgreen: :lol: :idea: :grin: :evil: :cry: :cool: :arrow: :???: :?: :!: