Краткая биография пильняк

Пильняк, Борис Андреевич

Борис Андреевич Вогау

29 сентября (12 октября) 1894 ( 1894-10-12 )

Бори́с Андре́евич Пильня́к (настоящая фамилия Вога́у, нем. Wogau ; 29 сентября (11 октября) 1894, Можайск — 21 апреля 1938, Москва) — русский писатель.

Содержание

Биография

Родился в семье ветеринарного врача Андрея Ивановича Вогау, происходившего из немцев-колонистов Поволжья и родившегося в Екатериненштадте. Мать — Ольга Ивановна Савинова, родилась в семье саратовского купца. Жена — Соколова Мария Алексеевна, врач коломенской больницы; развелись в 1924 году. Вторая жена — Щербиновская, Ольга Сергеевна, актриса Малого театра. Третья жена — княжна Кира Георгиевна Андроникашвили, актриса, режиссёр.

Детство и юность Пильняка прошли в окружении земской интеллигенции в провинциальных городах России — Можайске, Саратове, Богородске, Нижнем Новгороде, Коломне. В 1920 окончил Московский коммерческий институт. С 1924 года жил в Москве.

Пробовать писать начал в 9 лет. В марте 1909 года было опубликовано его первое сочинение. Профессиональная карьера началась в 1915 году, когда в журналах и альманахах «Русская мысль», «Жатва», «Сполохи», «Млечный путь» напечатали ряд его рассказов — уже под псевдонимом Б. Пильняк (от украинского «Пильнянка» — место лесных разработок; в деревне под таким названием, где летом жил юный писатель и откуда посылал рассказы в редакции, жители назывались «пильняками»).

В 1918 году выходит первая книга Пильняка — «С последним пароходом».

Председатель Всероссийского союза писателей. Романы «Голый год» (1922), «Машины и волки» (1925), «Волга впадает в Каспийское море» (1930), «О’кей! Американский роман» (1931), «Соляной амбар» (1937) и другие.

Литературные и политические позиции Пильняка неоднократно приводили к организации широких критических кампаний в отношении него. Его постоянно критиковали за идеологические ошибки, формализм, эротику, мистику и пр. Тем не менее, вплоть до 1937 года Пильняк оставался одним из самых издаваемых писателей.

В 1926 году Пильняк пишет «Повесть непогашенной луны» — на основании распространенных слухов об обстоятельствах смерти М. Фрунзе с намеком на участие И. Сталина [1] [2] . «Из неё (книги) можно было понять, что сорокалетний Фрунзе при сердечной операции был зарезан хирургами — по указанию свыше. А в продаже она была дня два, её сразу изъяли» [3] .

В 1929 году отстранён от руководства Всероссийским Союзом писателей за публикацию за границей повести «Красное дерево». Однако повесть была легально передана берлинскому русскому издательству по каналам ВОКС, а впоследствии включена в роман «Волга впадает в Каспийское море», опубликованный в СССР в 1930-м. «Не так давно Пильняк за границей издал контрреволюционное „Красное дерево“. „Красное дерево“ он сейчас переделал, отшлифовал и сделал роман „Волга впадает в Каспийское море“. Но даже при поверхностном чтении видно, что это поверхностная перелицовка, видно, что у Пильняка за красными словами скрывается белая сердцевина» [4] .

28 октября 1937 года был арестован. 21 апреля 1938 года осуждён Военной коллегией Верховного Суда СССР по сфабрикованному обвинению в государственном преступлении — шпионаже в пользу Японии (он был в Японии и написал об этом в своей книге «Корни японского солнца») [5] — и приговорён к смертной казни. Приговор приведён в исполнение в тот же день в Москве.

Реабилитирован в 1956 году.

В Коломне сохранились два дома, имеющих непосредственное отношение к писателю. В доме № 14 на улице Полянской он жил с родителями. В дом № 7 по улице Арбатской переселился, когда женился, и жил здесь семь лет. После переезда в Москву в этом доме продолжала жить его первая жена с их детьми. 24 октября 1980 на фасаде дома открыта мраморная мемориальная доска.

В Москве жил на ул. Воровского, 26 (ныне — Поварская), с конца 1927 — на 2-ой ул. Ямского Поля, 1 (с 1934 называется улица Правды), с июня 1936 — в доме в Переделкине. Дом Пильняка сохранился и на Рогожской улице в Ногинске (Богородск), где он жил вместе с родителями 1907—1911 года.

Борис Пильняк упоминается в известном открытом обвинительном письме И. В. Сталину Фёдора Раскольникова, мичмана Октября [6] .

В СССР с 1938 по 1975 книги Пильняка не издавались. В 1964 журнал «Москва» опубликовал главы из романа «Соляной амбар».

Сын писателя — Борис Андроникашвили, сценарист и историк, был первым мужем Людмилы Гурченко. У них родилась дочь Мария (1959), внуки Елена и Марк, скончавшийся в 1998 году от передозировки наркотиков. [7]

Творчество

Хаос революцион­ных событий нашёл формальное отражение во фрагментарно-эпизодической, экспери­ментальной повествовательной технике Пильняка, которая (под влиянием А. Белого, а также А. Ремизова и Е. Замятина) уходила от тра­диционного реалистического повествования, определяющегося завершённым действием. Событийные элементы существуют изолиро­ванно друг от друга, обрываются, сдвигаются во времени и сводятся воедино благодаря об­разным символам и приёмам повтора. Орнаментальный стиль Пильняка, оказавший су­щественное влияние на других русских писателей, проявляется также в микроструктурах его прозы, даже в синтаксисе. [8]

По словам Глеба Струве, Пильняк «сделался главой целой школы или направления в советской литературе». Обычно это направление называют «орнаментальной прозой», а пишущих в таком стиле в 20-е годы часто называли «подпильнячниками». [источник не указан 233 дня]

• В «Красной нови» помещены «Материалы к роману» Бор. Пильняка. Интересное признание делает этот нашумевший писатель в предисловии к новой вещи. Критика не раз ставила ему на вид, что он вводит в свои произведения большие отрывки из ранее напечатанных, что он не выработал своего стиля, подражает то Белому, то Бунину, то Ремизову. Как бы отвечая ей, он пишет: «Мои вещи живут со мной так несуразно, что, когда я начинаю писать новую вещь, старые я беру материалом, гублю их, чтоб сделать новое лучшее — отчасти это и потому, что мне гораздо дороже моих вещей то, что я хочу сейчас сказать, и я жертвую старым трудом, если он идет мне в помощь; это и оттого, что у меня мало фантазии… Я вышел из Белого и Бунина, многие многое делают лучше меня, и я считаю себя вправе брать это лучшее или такое, что я могу сделать лучше» [9] .

Библиография

Литература

• Борис Пильняк (сборник статей), 1928
• Савелли Д. Борис Пильняк в Японии: 1926. М., 2004
• Б. А. Пильняк: Исследования и материалы: Сборник научных трудов. Вып. VI / Отв. ред. А.Ауэр. Коломна: МГОСГИ, 2011. 167 с., 500 экз., ISBN 978-5-98492-095-7

Примечания

1. ↑ Как описывает Николай Над: «В „Повести“ указывалось на преднамеренность устранения очередного неугодного сталинской „тройке“ Председателя РВС, который не проработал и 10 месяцев. „Повесть“ подробно описывала, как совершенно здоровый полководец Гражданской войны пытался всех убедить, что он здоров, и как его все-таки заставил оперироваться человек N 1… „Повесть“ явно указывала на Сталина и его роль в этом „деле“…» [1]
2. ↑Борис Бажанов: «Борис Пильняк в своей книге „Повесть о непогашенной луне“ — с едким подзаголовком „Смерть командарма“ — прямо указал пальцем на Сталина» [2].
3. ↑Лихолетье :: Сахаровский центр :: Москва :: Музей и общественный центр имени Андрея Сахарова
4. ↑http://feb-web.ru/feb/sholokh/critics/nos/nos-441-.htm
5. ↑Я. Л. Рапопорт. «На рубеже двух эпох. Дело врачей 1953 года». — М., 1988.
6. ↑ФЕДОР РАСКОЛЬНИКОВ. ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО СТАЛИНУ. Из книги «ГИТЛЕР: Информация к размышлению. (Даты. События. Мнения. 1889—2000)»
7. ↑Людмила Гурченко породнилась с Ларисой Лужиной и Иосифом Сталиным
8. ↑Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917. — М .: РИК «Культура», 1996. — 492 с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8 . — С. 319—320.
9. ↑Минувшее. Ру

Ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Зайцев, Василий Александрович
• Хаберландт, Михаэль

Смотреть что такое «Пильняк, Борис Андреевич» в других словарях:

Пильняк Борис Андреевич — ПИЛЬНЯК (псевд.; наст. фам. Вогау) Борис Андреевич (1894 1941), рус. сов. писатель. В 1928 опубл. повесть «Штосс в жизнь» о двух последних годах жизни Л., о его гибели и об участи его убийцы. Создавая трагич. образ Л., П. причудливо чередует два… … Лермонтовская энциклопедия

Пильняк Борис Андреевич — настоящая фамилия Вогау (1894 1938), русский писатель. В романе «Голый год» (1921), повесть «Красное дерево» (опубликованы за рубежом, 1929), сборниках рассказов (в том числе «Расплёснутое время», 1927) изображение, подчас натуралистическое,… … Энциклопедический словарь

Пильняк Борис Андреевич — Борис Пильняк выдающийся русский и советский писатель Имя при рождении: Борис Андреевич Вогау Псевдонимы: Пильняк Дата рождения: 29 сентября (11 октября) 1894 Место рождения: Можайск, Московская губерния, Российская империя … Википедия

Пильняк Борис Андреевич — Пильняк (псевдоним; настоящая фамилия Вогау) Борис Андреевич [29.9(11.10).1894‒1937], русский советский писатель. Родился в семье ветеринарного врача в г. Можайске. Окончил Московский коммерческий институт (1920). Печатался с 1915. Один из первых … Большая советская энциклопедия

ПИЛЬНЯК Борис Андреевич — ПИЛЬНЯК (наст. фам. Вогау) Борис Андреевич (1894 1938) русский писатель. В романе Голый год (1921), повести Красное дерево (опубликована за рубежом, 1929), сборниках рассказов (в т. ч. Расплеснутое время , 1927) изображение, подчас… … Большой Энциклопедический словарь

Пильняк, Борис Андреевич — ПИЛЬНЯК (настоящая фамилия Boray) Борис Андреевич (1894 1938), русский писатель. В романе “Голый год” (1921), повести “Красное дерево” (опубликованы за рубежом в 1929, в России в 1989), рассказах (сборник “Расплеснутое время”, 1927) изображение… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

ПИЛЬНЯК Борис Андреевич — ПИЛЬНЯК (наст. фам. Вогау) Борис Андреевич (1894—1941), русский советский писатель. Сб. рассказов «С последним пароходом и другие рассказы» (1918), «Былье» (1920), «Николана Посадьях» (1923), «Английские рассказы» (1924), «Расплеснутое… … Литературный энциклопедический словарь

Пильняк, Борис Андреевич — (Вогау). Род. 1894, ум. (расстрелян) 1938. Писатель, журналист. В литературе дебютировал в 1915 г. (публикации рассказов в журналах «Русская мысль», «Жатва» и др.). Произведения: «С последним пароходом» (сборн. расск … Большая биографическая энциклопедия

Пильняк Борис Андреевич — (наст. фам. Boray; 1894–1937) – рус. писатель. Окончил Моск. коммерч. ин т. В ром. «Голый год» (1921). пов. «Красное дерево» (опубл. за рубежом, 1920), сб ках рассказов (в т. ч. «Расплеснутое время», 1927) изображение, подчас натуралистическое,… … Энциклопедический словарь псевдонимов

Борис Андреевич Пильняк — Борис Пильняк выдающийся русский и советский писатель Имя при рождении: Борис Андреевич Вогау Псевдонимы: Пильняк Дата рождения: 29 сентября (11 октября) 1894 Место рождения: Можайск, Московская губерния, Российская империя … Википедия

Пильняк Борис Андреевич
Борей Борис Андреевич

Борис Борей родился 29 сентября 1894 года в городе Можайск, Московской области. Появился на свет в семье ветеринарного врача из обрусевших поволжских немцев. Мать — русская, дочь саратовского купца. Детство и юность Пильняка прошли в окружении земской интеллигенции в провинциальных городах России — Саратове, Богородске, Нижнем Новгороде, Коломне.

Пробовать писать начал рано — в 9 лет. В марте 1909 года было опубликовано его первое сочинение. Профессиональная карьера началась в 1915 году, когда в журналах и альманахах «Русская мысль», «Жатва», «Сполохи», «Млечный путь» напечатали ряд его рассказов — уже под псевдонимом Б.Пильняк. Считается, что дорогу в литературу прежде всего открыл ему рассказ Земское дело, вышедший тогда же в «Ежемесячном журнале» В.С.Миролюбова.

В 1918 году выходит первая книга Пильняка — С последним пароходом. Впоследствии он считал ее откровенно слабой, за исключением двух рассказов — Над оврагом и Смерть. Сборник Былье писатель считал «первой в РСФСР книгой рассказов о советской революции». Его роль в творческой судьбе автора, действительно, чрезвычайно значительна, поскольку составившие сборник рассказы стали творческой лабораторией для опубликованного в 1922 году романа Голый год. Многие рассказы вошли в состав романа в качестве отдельных глав, подчеркнув тем самым «осколочность» его композиции, распадающейся на относительно самостоятельные части.

Голый год обеспечил Пильняку место классика отечественной литературы 20 века. В истории русской прозы пореволюционной поры роман сыграл ту же роль, что и Двенадцать Блока в истории поэзии. Он стал новаторским художественным отражением революционной стихии, задал адекватный язык изображения тектонических сдвигов русской истории.

Своей тематикой и стилистикой Пильняк откровенно наследует художественным открытиям А.Белого как автора романов Серебряный голубь и Петербург. Осмысление революции и философия отечественной истории в романе Голый год испытали на себе также влияние идеологии скифства, сказавшейся и в произведениях Блока 1918-1919 года. Для Пильняка революция — не просто социальный катаклизм.

Творчество Пильняка с начала 1920 вызывало в критике жаркие споры. Причина тому крылась в своеобразии его творческой и гражданской позиции. С одной стороны, он стал одним из основателей большой советской прозы, всегда подчеркивал свою лояльность революции и новой власти, хотя и никогда не состоял в компартии, с другой — внутренний императив неизменно заставлял его блюсти принцип художественной объективности, ставить правду искусства выше любых идеологических предписаний.

«Верноподданническая» критика сразу же почувствовала опасность и отсутствие «коммунистического стержня» в восприятии революции как очищающей грозы, «метели», «мартовских вешних вод». «Вряд ли другой советский писатель вызывал одновременно столь противоречивые оценки, как Пильняк, — писал литератор-соверменник Вяч. Полонский. — Одни считают его не только писателем эпохи революции, но и революционным писателем. Другие, напротив, убеждены, что именно реакция водит его рукой. В таланте Пильняка мало кто сомневался. Но его революционность возбуждала большие сомнения».

Его называли и «большевиком», и «попутчиком», и «внутренним эмигрантом», и «врагом», и «серапионовым братом», и «перевальцем», и «сменовеховцем». Но сам Пильняк неизменно числил себя автором произведений о России, пребывающим внутри идеологии сегодняшнего дня лишь постольку, поскольку в ней выговаривает себя тысячелетняя история отчизны.

И даже в гораздо менее «безобидные» 1930 Пильняк продолжал отрицать обязательность принципа партийного руководства литературой и отстаивал право писателя на независимость и объективность.

В 1922 Пильняк одним из первых представителей официальной советской литературы посетил Германию. На него была возложена миссия представлять на Западе писателей, «родившихся в революции». Голый год произвел настолько благоприятное впечатление на эмигрантов самых разных политических воззрений, что Пильняка равно благосклонно приняла вся «русская Германия» — от Ремизова и Белого до меньшевика Ю.Мартова. Тогда же у Пильняка вышли в Берлине три книги.

В 1923 году Пильняк побывал в Великобритании, где встречался с крупнейшими английскими писателями, в том числе Г.Уэллсом и Б.Шоу. Британия глубоко его впечатлила уровнем промышленного прогресса и развития современной цивилизации. Пильняк пересматривает былую систему взглядов и отказывается от прежней апологии «мужицкой Руси», мистики полей и пространств в пользу нового идеала индустриального урбанизма и строгой рациональности. В идеологической плоскости это повлекло за собой переключение со «скифской» стихийности на прокоммунистические позиции и открытость к конструктивистской поэзии пролетариата, заводов и машин.

Подобная эволюция нашла отражение в новом романе, который создавался по живым впечатлениям во время поездки — Машины и волки, где «хаотическое» начало — дикость, невежество и темные инстинкты — противопоставлено началу «космическому» — утопии промышленного прогресса.

Повесть непогашенной луны — сочинение дерзкое. Здесь автор решился представить свою версию гибели видного военачальника Красной армии М.Фрунзе.

Скандал, вызванный этим произведением, заставил Пильняка выступить в «Новом мире» с «покаянным» письмом, в котором он, однако, признавал себя виновным лишь в «бестактности», обвинения же в «оскорбительности повести для памяти Фрунзе» отвергал напрочь.

Однако во второй половине 1920 Пильняк продолжает активно работать и публиковаться. В 1929 вышло его собрание сочинений в 6 томах, в 1929-1930 был издан восьмитомник. Появились книги Мать сыра-земля, Заволочье, Корни японского солнца, Очередные повести, Расплеснутое время, Рассказы с Востока, Китайская повесть. Часть из них написана по впечатлениям от поездок по СССР и зарубежным странам: Пильняк посещает Грецию, Турцию, Палестину, Монголию, Китай, Японию, США.

В 1929 году начался новый скандал. В берлинском издательстве «Петрополис», в котором публиковались прежде всего советские писатели, Пильняк напечатал повести Штос в жизни и Красное дерево. Бурю негодования в официозных литературных кругах вызвал и сам факт публикации книг на Западе, но в большей степени — идейное содержание Красного дерева.

Как только в СССР стало известно о публикации повести, началась травля Пильняка. Газеты пестрели заголовками: «Советская общественность против пильняковщины», «Вылазки классового врага в литературе», «Об антисоветском поступке Б.Пильняка», «Уроки пильняковщины», «Против пильняковщины и примиренчества с ней» и т.п. Впервые была апробирована снискавшая впоследствии печальную известность формула «сам я не читал, но искренне возмущен…». Характерно, что в абсолютном большинстве статей сочинение Пильняка объемом едва ли в сорок стандартных страниц неизменно называлось романом… Кампания длилась с сентября 1929 по апрель 1931. К этому моменту Пильняк возглавлял Всероссийский союз писателей.

Протестуя против развернувшейся кампании, Пильняк и Б.Пастернак подали заявления о выходе из писательской организации. Тогда же, солидаризуясь с Пильняком и Е.Замятиным, из писательской организации вышла А.Ахматова. Одним из немногих, кто в это трудное время вступился за Пильняка, был и А.М.Горький, который, кстати сказать, самой повести Красное дерево ничуть не сочувствовал.

И все же Пильняк продолжал работать. За оставшиеся семь лет он написал еще шесть томов художественной и публицистической прозы. Среди них — навеянная путешествиями по США книга О`кэй, Рождение человека, Избранные рассказы, наконец — Созревание плодов, сочинение, повествующее о благих следствиях взращивания новой жизни в Средней Азии.

В 1937 году Пильняк пишет свой последний роман, опубликованный лишь в 1990 — Соляной амбар. Это произведение было задумано как последние слово писателя, его творческое завещание. На страницах романах автор возвращается к годам детства и юности, проведенным в провинции, к созреванию революции, к истокам происшедших на его глазах эпохальных сдвигов русской жизни. Роман утверждает простую и высокую нравственную максиму: каждый должен самоотверженно биться за свои убеждения и жить в соответствии с собственным миропониманием.

Постепенно атмосфера вокруг Пильняка становилась все более душной. Его перестают печатать. В октябре 1937 года его арестовывают.

Борис Андреевич Пильняк скончался 21 апреля 1938 он был осужден Военной коллегией Верховного суда СССР по обвинению в государственном преступлении и приговорен к смертной казни. Приговор привели в исполнение в Москве.

Биография Б.А. Пильняка

Борис Андреевич Пильняк (настоящая фамилия — Вогау 1 ) родился 11 октября 1894 года в Можайске. Отец — из волжских немцев, ветеринар. Первый класс гимназии Пильняк проходил в Саратове, последний — в Нижнем Новгороде. В 1920 году окончил Московский Коммерческий институт.

Печататься начал с 1915 года. В этом же году появился и псевдоним — Пильняк, по названию местности, где начинающий писатель не раз бывал у родственников 2 . Концептуальным для творчества Б. Пильняка стал один из ранних его рассказов — рассказ «Смертельное манит» (1918), присутствие темы которого так или иначе ощущается во многих поздних произведениях писателя. В 1918 году вышел сборник рассказов «“С последним пароходом” и другие рассказы». В 1919 году — сборник «Былье», далее — в 1920–1930-е годы — вышло несколько сборников рассказов и очерков. Сюжеты произведений Пильняка развивались в основном в русской провинции, где, по мнению Пильняка, и находилась подлинная Россия.

В 1917 году состоялось венчание Б. Пильняка с Марией Алексеевной Соколовой, и молодые поселяются в Коломне, в доме родителей. Коломна отразилась во многих произведениях писателя.

В 1921 году был создан экспериментальный, модернистский роман Б. Пильняка «Голый год» — роман о революции, который вышел одновременно в Москве, Петербурге и Берлине и сразу же прославил имя писателя. Название первого романа — типично пильняковское. А.И. Солженицын по этому поводу пишет: «Голый год. Почему так названо? Вначале думаешь: год — голодный? год — нищий для страны? Оказывается, нет: голый — как обнажение человеческих инстинктов (а затем и тел)» 3 .

В романе революция и ее движущие силы представлены как проявление стихийных сил русского народа. Писатель понимал, что взвихренная революционная эпоха требует новых методов изображения, нового литературного языка, новых ритмов. Роман «Голый год», как и знаменитая поэма о революции А. Блока «Двенадцать», — это многоголосая симфония революции, в которой отчетливо слышны различные голоса бурной революционной эпохи. Сюжетное начало, которое скрепляло бы повествование, организовывало его, в романе чрезвычайно ослаблено, что затрудняет его чтение и понимание. Автор же (вслед за А. Белым, утверждавшим, что «Революцию взять сюжетом почти невозможно в эпоху течения ее») исходил из того, что революционный хаос, стихийность революции и невозможно организовать сюжетом, роман должен быть полифоничным, фрагментарным, как полифонична, хаотична и сама революционная эпоха. Е. Замятин в связи с этим писал в своей статье «Новая русская проза» в 1923 году: «У Пильняка никогда не бывает каркаса, у него — сюжеты — пока еще простейшего, беспозвоночного типа, его повесть или роман, как дождевого червя, всегда можно разрезать на куски — и каждый кусок, без особого огорчения, поползет своей дорогой».

Импрессионистичность (М. М. Голубков), фрагментарность, даже хаотичность произведений Пильняка были укоренены в эпохе, которая переворотилась и только укладывалась, привычные связи были разорваны, и их надо было восстанавливать заново. Человеку надо вновь было постигать, структурировать мир, находить в нем свое место. Эта задача была ответственной и трудной, и Н. Д. Тамарченко, один из исследователей творчества Б. Пильняка, пишет: «В ситуации распада готовых социально-исторических форм и связей возникла возможность выбора будущего, возвращения человеку права определять смысл и связь явлений. Художественный поиск единства мира в условиях “принципа одновременности” и рождает новый тип большой эпиче ской формы, ориентированный прежде всего на традицию романов Достоевского. Таковы “Петербург” А. Белого и — как одно из его непосредственных следствий — “Голый год” Б. Пильняка» 4 .

В романе «Голый год» был заявлен и особый, непривычный тип героя эпохи революции, который долгие годы воспринимался критикой негативно и являлся свидетельством неспособности создать полноценные жизненные характеры. Это так называемые «кожаные куртки» Бориса Пильняка, — герои-схемы, лишенные психологической убедительности. Вот как они выглядят в «Голом годе»: «Кожаные люди в кожаных куртках — большевики!» — каждый в стать, кожаный красавец, каждый крепок, и кудри кольцами под фуражкой на затылок… Из русской рыхлой корявой народности — лучший отбор. И то, что в кожаных куртках, — тоже хорошо: не подмочишь этих лимонадом психологий, так вот поставили, так вот знаем, так вот хотим, и — баста!»

Между тем «кожаные куртки» Б. Пильняка — это верный, символически обобщенный социально-психологический тип того времени: фанатик, лишенный рефлексии, колебаний, движимый ненавистью к старому миру. Б. Пильняк открыл в литературе целую галерею близких по духу персонажей: это Курт Ван в романе К. Федина «Города и годы», Левинсон в фадеевском «Разгроме», Макар Нагульнов в «Поднятой целине» М. Шолохова, Дараган в пьесе М. Булгакова «Адам и Ева», Стрельников в романе Б. Пастернака «Доктор Живаго», Лев Меклер в повести В. Гроссмана «Все течет», воспроизведенные с большей или меньшей психологической убедительностью 5 .

Об отношении Б. Пильняка к большевикам, к революции — главный вопрос того времени — красноречиво свидетельствует его собственное признание: «…не признаю, что надо писать захлебываясь, когда пишешь об РКП, как делают очень многие, особенно квазикоммунисты… Я — не коммунист и поэтому не признаю, что я должен быть коммунистом и писать по-коммунистически, — и признаю, что коммунистическая власть в России определена не волей коммунистов, а историческими судьбами России, и поскольку я хочу проследить (как умею и как совесть моя и ум мне подсказывают) эти российские исторические судьбы, я с коммунистами» 6 .

Б. Пильняка справедливо называют писателем путешествующим — он объехал буквально весь мир: Европа, Америка, Япония, Китай — вот география его поездок. В 1922–1923 годах он предпринял поездку за границу — в Германию и Англию. После поездки — в 1924 году — появились «Английские рассказы». Зарубежные поездки писателя 1920–начала 1930-х годов принесли ему мировую известность как революционному писателю-модернисту.

В 1924 году выходит трехтомник, укрепивший славу писателя. В том же году писатель разводится с Марией Алексеевной и уезжает в Москву к Ольге Сергеевне Щербиновской, актрисе Малого театра, брак с которой продолжался до начала 1930-х годов.

В 1925 году был написан роман «Машины и волки».

В 1926 году вышла скандальная «Повесть непогашенной луны», которая была запрещена, а ее автору пришлось оправдываться, поскольку современники связывали сюжет повести с загадочной гибелью командарма Фрунзе.

В 1920–1930-е годы были написаны также рассказ «Жених во полуночи» (1925), повести «Иван Москва» (1927), «Мать сыра-земля» (1927), «Штосс в жизнь» (1928), роман «Двойники» (1933) и многие другие.

В 1929 году в Берлине была опубликована повесть «Красное дерево», что послужило поводом для начала кампании травли писателя, снятия его с поста председателя «Всероссийского союза писателей». В защиту Б. Пильняка и других писателей, подвергшихся гонениям, выступил М. Горький: «У нас образовалась дурацкая привычка втаскивать людей на колокольню славы и через некоторое время сбрасывать их оттуда в прах, в грязь…» (Статья «О трате энергии», 15 сентября 1929 года). В условиях небывалой прежде травли Пильняк пишет письмо И. Сталину: «Иосиф Виссарионович, даю Вам честное слово всей моей писательской судьбы, что если Вы мне поможете сейчас поехать за границу и работать, я сторицей отработаю Ваше доверие. Я прошу Вас помочь мне. Я могу поехать за границу только лишь революционным писателем. Я напишу нужную вещь… Я должен говорить о моих ошибках. Их было много… Последней моей ошибкой (моей и ВОКСА) было напечатание “Красного дерева”» 7 . Современный читатель конца 1980–начала 1990-х годов, разумеется, вспомнит другие письма к Сталину, написанные другими писателями: М. Булгаковым, Е. Замятиным…

Да, Пильняк был непоследователен, противоречив, многократно начинал с «белого листа», но — он писатель, художник, и этим он прежде всего и интересен. О художественном новаторстве, значении Б. Пильняка хорошо сказал А. В. Луначарский, отвечая яростным критикам: «Быть может, вам не нравятся романы Пильняка; он, может быть, несимпатичен вам, но если вы до такой степени ослепли, что не видите, какой огромный он дает материал реальных наблюдений и в каком рельефном сочетании. если вы совершенно не чувствуете яркости положений, курьезности точек зрения, на ко торые он становится, то вы безнадежны, и это ужас для вас не только как для критика, но даже как для человека. Это значит, что вы анализировать не умеете, что вы от секли себе возможность наслаждаться и больше знать, потому что в искусстве наслаждение идет вместе с познанием» 8 .

В конце 1920–начале 1930-х годов Б. Пильняк приходит к пониманию необходимости смены языка, необходимости писать проще, о чем он сообщал Е. Замятину: «Так, как писал раньше, писать не хочу, надоело и слишком просто — “мудрить” ведь легче всего, — и мудрствую теперь над простотой, очень трудно. — Это по двум причинам: 1) революция кончена, и у всех похмелье, “еретичество” теперь новое, надо подсчитывать, и в подсчете получается, что Россия, как была сто лет назад, так и теперь, — и Россия не в Москве и Питере (эти — за гоголевских троек ходят), а — там, где и людей-то нет, а один зверь; 2) у нас под глазами уже морщинки, растем, на месте топтаться не стоит».

В начале 1934 года Пильняк женился в третий раз — на студентке ВГИКА Кире Георгиевне Андрониковой.

Новый роман Б. Пильняка — «Волга впадает в Каспийское море» (1930) — свидетельствует о стремлении писателя примириться с властью, о приятии господствовавшей точки зрения на происходящие события. Несмотря на яростную критику, Пильняка продолжали печатать, вышло его восьмитомное собрание сочинений (1929–1930), а на первом съезде советских писателей в 1934 году он был избран членом Правления — руководящего писательского органа.

В 1935 году был написан роман «Созревание плодов».

В 1936 году писатель переехал в подмосковный дачный поселок Переделкино, где были выделены дачи для советской писательской элиты — К. Федина, Л. Леонова, Б. Пастернака и других.

Однако ощущение приближающейся катастрофы не покидало Б. Пильняка: в ожидании ареста сжигались в Переделкине «опасные» рукописи, документы, письма; многое исчезло при аресте. От своей судьбы Б. Пильняк, что называется, не ушел: в 1937 году он стал жертвой репрессий. 28 октября 1937 года был арестован, 21 апреля 1938 года ему был вынесен смертный приговор и в тот же день (по другим сведениям — на другой день) Б. Пильняк был расстрелян. Он был обвинен в том, что наряду с участием в «антисоветской, троцкистской диверсионно-террористической организации» также «являлся агентом японской разведки».

Реабилитирован Б.А. Пильняк был в 1956 году. Со времен перестройки (после 1987 года) выходят многочисленные произведения, документальные и мемуарные материалы, критические работы о творчестве писателя.

В настоящее время издано трехтомное собрание сочинений Б. Пильняка (1994).

► Читайте также другие статьи по творчеству Б.А. Пильняка и анализу «Повести непогашенной луны»:

ПИЛЬНЯК БОРИС АНДРЕЕВИЧ

Русский про­за­ик. Настоящая фамилия Во­гау.

Отец Пильняк — из по­волж­ских нем­цев, зем­ский ве­те­ри­нар­ный врач; мать из ку­печеской се­мьи. Дет­ст­во и юность про­шли в Са­ра­то­ве, Бо­го­род­ске (с 1930 года Но­гинск), Ниж­нем Нов­го­ро­де, Ко­лом­не. В 1913 году по­сту­пил на эко­но­мическое от­де­ле­ние Московского института народного хо­зяй­ст­ва имени К. Мар­кса (ны­не Российский эко­но­мический университет имени Г.В. Пле­ха­но­ва), ко­то­рое окон­чил в 1920 году. В 1922-1923 годах по­се­тил Гер­ма­нию и Ве­ли­ко­бри­та­нию. С 1924 года жил в Мо­ск­ве. Во второй половине 1920-х — начале 1930-х годов со­вер­шил несколько по­ез­док на Ближ­ний Вос­ток, в Ки­тай, Япо­нию, США.

Пе­ча­тал­ся с 1915 года (первое опубликованное сочинение в 1909 году) — под псев­до­ни­мом по названию ху­то­ра Пиль­нян­ка в Харь­ков­ской губернии, где жил у сво­его дя­ди по ма­те­рин­ской ли­нии, жи­во­пис­ца А.И. Са­ви­но­ва. Пер­вый сборник рас­ска­зов «С по­след­ним па­ро­хо­дом» (1918 год) Пильняк счи­тал очень сла­бым, од­на­ко два рас­ска­за из не­го — «Над ов­ра­гом» и «Смерть» — впо­след­ст­вии вклю­чал во мно­гие другие изда­ния. В 1920 году вы­шел сборник рас­ска­зов «Бы­льё» (1920 год) — од­на из наи­бо­лее ран­них по­пы­ток за­пе­чат­леть быт ре­во­люционной эпо­хи. Из­вест­ность при­нёс ро­ман «Го­лый год» (1922 год), по­ка­зав­ший ре­во­лю­цию как про­ти­во­бор­ст­во сти­хий­но­го и ра­цио­наль­но­го на­чал; в нём в пол­ной ме­ре про­яви­лась но­вая ху­дожественная ма­не­ра Пильняка — его ор­на­мен­таль­ный стиль, сло­жив­ший­ся под влия­ни­ем про­зы А. Бе­ло­го, А.М. Ре­ми­зо­ва, Е.И. За­мя­ти­на.

Ха­рак­тер­ны­ми при­зна­ка­ми ор­на­мен­та­лиз­ма Пильняка, при­зван­но­го пе­ре­дать суть взо­рван­но­го ре­во­лю­ци­ей при­выч­но­го ми­ро­по­ряд­ка, ста­ли: «мон­таж­ный» прин­цип со­еди­не­ния различных фраг­мен­тов по­ве­ст­во­ва­ния; вре­мен­ные, те­ма­тические и сти­ли­стические сдви­ги; сме­на то­чек зре­ния; раз­но­го ро­да по­вто­ры; ци­та­ты из до­ку­мен­таль­ных ис­точ­ни­ков, сво­их и чу­жих про­из­ве­де­ний; на­ме­рен­ное на­ру­ше­ние пра­вил син­так­си­са. Жиз­ни русской про­вин­ции в ре­во­люционные го­ды по­свя­ще­ны по­вес­ти «Ме­тель», «Иван-да-Ма­рья» (обе 1922 года), «Тре­тья сто­ли­ца» (1923 год), «Мать сы­ра-зем­ля» (1925 год) и другие. Ди­кая сти­хия де­ре­вен­ско­го бы­та, при­хо­дя­щая в столк­но­ве­ние с но­вой, ма­ши­ни­зи­ро­ван­ной жиз­нью, за ко­то­рой бу­ду­щее, но ко­то­рая не мо­жет не вы­зы­вать опа­се­ний, — в цен­тре ро­ма­на «Ма­ши­ны и вол­ки» (1925 год).

Про­из­ве­де­ния Пильняка ши­ро­ко из­да­ва­лись, хо­тя и под­вер­га­лись кри­ти­ке за идео­логические ошиб­ки, фор­ма­ли­стические приё­мы, гру­бый на­ту­ра­лизм и эро­ти­ку. На­пад­ки официальной кри­ти­ки вы­зва­ла и на­пе­ча­тан­ная в журнале «Но­вый мир» (1926 год, № 5) «По­весть не­по­га­шен­ной лу­ны» — о ко­ман­дар­ме, «за­ре­зан­ном» на опе­ра­ци­он­ном сто­ле, в ос­но­ву ко­то­рой лег­ли слу­хи о на­сильств. смер­ти М.В. Фрун­зе (ти­раж жур­на­ла был изъ­ят из про­да­жи). Пуб­ли­ка­ция по­вес­ти «Крас­ное де­ре­во» (Бер­лин, 1929 год) о жиз­ни ма­лень­ко­го российского го­род­ка в по­сле­ре­во­люционные го­ды бы­ла вос­при­ня­та как «па­ск­виль на со­вет­скую дей­ст­ви­тель­ность» и по­влек­ла за со­бой ши­ро­ко­мас­штаб­ную трав­лю Пильняка; он был ис­клю­чён из РАПП, по­ки­нул пост председателя Все­рос­сий­ско­го сою­за пи­са­те­лей.

Сре­ди других про­из­ве­де­ний: от­ра­зив­шие впе­чат­ле­ния от по­ез­док по за­ру­беж­ным стра­нам «Рас­сказ о клю­чах и гли­не» (1926 год), книга очер­ков «Кор­ни япон­ско­го солн­ца» (1927 год), «Ки­тай­ская по­весть» (1928 год), «О’кей. Аме­ри­кан­ский ро­ман» (1933 год); ро­ма­ны «Вол­га впа­да­ет в Кас­пий­ское мо­ре» (1930 год; в ко­то­рый вклю­че­на в пе­ре­ра­бо­тан­ном ви­де по­весть «Крас­ное де­ре­во») о строи­тель­ст­ве ка­на­ла Мо­ск­ва — Вол­га; «Со­зре­ва­ние пло­дов» (1936 год), «Со­ля­ной ам­бар» (ав­то­био­гра­фический; соз­дан в 1937 году; час­тич­но опубликован в 1964 году, пол­но­стью опубликован в 1990 году).

В 1937 ре­прес­си­ро­ван; рас­стре­лян. Реа­би­ли­ти­ро­ван 28 ноября 1956 года.

Сочинения:

Собр. соч. М.; Л., 1929-1930. Т. 1-8;

Рас­плес­ну­тое вре­мя: Ро­ма­ны, по­вес­ти, рас­ска­зы. М., 1990;

11 октября в истории. Борис Пильняк

В этот день 11 октября 1894 октября родился русский писатель Борис Андреевич Пильняк. В опале он оказался из-за повести, в которой косвенно обвинял Сталина в убийстве Михаила Фрунзе.

Творческая судьба Бориса Пильняка

Иосиф Сталин соцпропаганде придавал особое значение. Он лично попросил заместителя отдела агитации собрать информацию о писателях – кому можно доверять, кому нет. Пильняк вместе с Серапионовыми братьями и Михаилом Зощенко попал в список «колеблющихся, политически не оформленных» авторов.

Хотя поначалу творческая судьба Пильняка складывалась довольно успешно. Молодой автор печатался и активно путешествовал по миру. О чем прямо говорят названия его произведений: «О’кэй – американский роман», «Китайский дневник», «Корни японского солнца». Но свобода продлилась недолго. С 1929 года несанкционированный отъезд за границу для советских граждан был объявлен уголовным преступлением.

«Иосиф Виссарионович, даю Вам честное слово всей моей писательской судьбы, что, если Вы мне поможете выехать за границу и работать, я сторицей отработаю Ваше доверие. Я могу поехать за границу только лишь революционным писателем. Я напишу нужную вещь… Я должен говорить о моих ошибках. Их было много… Последней моей ошибкой было напечатание «Красного дерева».

Конфликт Пильняка с властью

С таким письмом Пильняк обратился лично к Сталину. Уставший от травли прозаик решил даже унизиться, лишь бы остаться в живых. Хотя конфликт между ним и властью начался задолго до выхода «Красного дерева» – после публикации «Повести непогашенной луны». Она находилась в продаже всего два дня. После этого произведение было изъято полностью, даже у читателей. Сюжет, рассказывавший об оперируемом командарме Гаврилове, был объявлен крамольным, ведь его персонажи напоминали двух других реальных «товарищей» – партийного деятеля Михаила Фрунзе, от которого, по слухам, и избавились в больнице, и Иосифа Сталина. Не помогло и то, что сам автор еще в предисловии к повести открестился от реальных совпадений:

«Лично я Фрунзе почти не знал, едва был знаком с ним, видел его раза два. Действительных подробностей его смерти я не знаю, – и они для меня не очень существенны, ибо целью моего рассказа никак не являлся репортаж о смерти наркомвоена».

Но Сталин, обозначенный в книге, как «негорбящийся человек в доме номер первый», считал иначе. С момента публикации «луны» имя Пильняка попало в «черный список». А после «Красного дерева» ситуация обострилась с новой силой. Повесть, рассказывавшая о юродивых и несчастных горожанах, торговавших старинными вещами, чтобы выжить, была совсем не нужна. Пильняк был объявлен «враждебным агентом в рядах советских литераторов» и «антисоветчиком». Со страниц газет начали бороться с таким явлением, как «пильняковщина». Не помогало и заступничество Максима Горького:

«У нас образовалась дурацкая привычка втаскивать людей на колокольню славы и через некоторое время сбрасывать их оттуда в прах и грязь…»

И даже Луначарского:
«Быть может, вам не нравятся романы Пильняка, он, может быть, несимпатичен вам, но если вы до такой степени ослепли, что не видите, какой огромный он дает материал реальных наблюдений… Это значит, что вы анализировать не умеете, что вы отсекли себе возможность наслаждаться и больше знать, потому что в искусстве наслаждение идет вместе с познанием».

Сталин молчал. На письмо Пильняка он ответил несколькими годами позже, словами командарма Гаврилова:

«Не нам с тобой говорить о жернове революции. Историческое колесо – к сожалению, я полагаю – в очень большой мере движется смертью и кровью, – особенно колесо революции. Не мне и тебе говорить о смерти и крови».

Писателю было предъявлено совершенно дикое обвинение в японском шпионаже. Его казнили на печально известном расстрельном полигоне «Коммунарка».